tempora noctis eunt: excute poste seram
Бывают моменты, когда меня что-то гложет. Они бывают у всех, разумеется. Сегодня таких вещей было две: внезапно материализовавшаяся конференция и приехавший Саша. И то и друго пугает по разным причинам и в разной степени. (влюблённая дура, блин). Он тогда к этому "увлечению" очень скептически отнесся и имел бестактность мне почти прямым текстом при всём классе это сказать. Я разочаровалась и стала забывать. А в девятом классе раскаялась и усиленно старалась вспомнить те ощущения света, тепла, дружбы, что мне сквозь века давал Лицей. Весь год я пыталась и не могла. Начиная с марта исчезла и потребность в этом — тепла и дружбы хватало в реальности. А летом снова захотелось вернуть. Не то чтобы у меня опять не было друзей. Отнюдь — были прекрасные, верные, внимательные друзья. Но хотелось этого невероятно чувства той дружбы. А его не было. Я расстроилась и решила искать что-то другое, способное дать мне подобные ощущения. И вот я вроде как находилась в процессе поиска и тут произошло чудо. Мне нужно было просто найти ссылку на Грота. Нашла, стала пробегать по тексту глазами. И они вернулись. Я снова услышала хорошо поставленный голос Паяса, тяжёлые шаги Тоси, заразительный смех Француза, спокойные интонации Жанно, раскатистый голос Медведя, увидела усмешку Франта, мягкую улыбку Казака и (о да!) спокойный, полный тепла и любви взгляд Суворочки.
О том как я с этим боролась и какие из этого сделала выводы:
Сразу скажу, что со вторым я не боролась, потому что надо просто привыкнуть.
А первое интереснее. Чего я боюсь: господибожемой, я никогда не писала научных работ, снова придется писать анализы, а я этому так толком и не научилась, наверняка я буду делать какие-нибудь глупости и мне снова будет стыдно перед Ариной и т.д. Не обращайте внимание, в общем.
В экспедиции, в ту ночь, когда мы провожали Аркадия, рассказывали, как каждый первый раз был на крыше. Я на крыше не была, поэтому рассказывала "как меня впервые вштырило от Пушкина" (пять глотков вина и я уже бросаюсь такими жаргонизмами, бр-р).
Это история про то, как я в шестом классе случайно нашла стихотворение "Пирующие студенты" и читала-читала-читала его вслух, пока не выучила наизусть. Тогда я читала много Тынянова и вдохновлялась этим. А ещё у меня был возраст очень пафосных фраз и я обещала посвятить какую-то часть своей жизни Лицею. В седьмом классе лицеисты были моими единственным друзьями, я даже помню, как ходила по коридорам и разговаривала с ними. А потом в восьмом классе появился Л. (чёрт бы спихнул с мосту отца его, вот честно) и я, видимо, доверяла ему настолько, что, когда он попросил принести свои стихи, я принесла стихи про Лицей Вы думаете я пишу их по прозвищам, чтобы выпендриться? Может быть. Но для меня эти люди не музыкант М. Л. Яуковлев, поэт А. А. Дельвиг, светило русской поэзии А. С. Пушкин, декабрист И. И. Пущин, секндант велико поэта К. К. Данзас, канцлер А. М. Горчаков, помещик И. В. Малиновский и генерал-майор В. Д. Вольховский. Для меня эти люди - Паяс, Тося, Обезьяна, Жанно, Медведь, Франт, Казак и Суворочка. Более того, я сейчас скажу странную вещь: я не знаю их после Лицея, для меня они вечные лицеисты, вечная "священная братия", вечные "чугунники" (хотя это название им дали позже). И Пушкин для меня в первую очередь вовсе не "наше всё" (это он для меня вообще в последнюю очередь), а юноша, у которого не складываются отношения со сверстниками и он советуется через стенку с Пущиным.
Я, бесспорно, идеализирую их. Но какая разница?
Ведь главное — они вернулись.
"Храните, о друзья, храните
Ту дружбу с тою же душой,.."